Ильяс Есенберлин (1915–1983), лауреат Государственной премии Казахской ССР, один из видных писателей казахской литературы и автор семнадцати романов. Обладая широкими энциклопедическими знаниями, острым умом и пером, он создал целый ряд исторически масштабных произведений. Ильяс Есенберлин является единственным казахским писателем, произведения которого были переведены на японский язык. 

Журнал Akyl—kenes рассказывает об автобиографическом многоплановом романе писателя «Лодка, переплывающая океан», который был написан в начале 1970-х годов, но не издавался на протяжении последующих трех десятилетий. Это произведение принесло Ильясу Есенберлину горечь несбывшихся надежд и сложности на его творческом пути. На страницах романа показаны судьбы исторически значимых героев того времени и глубоко осмыслена современность. Роман позволяет нынешнему поколению окунуться в атмосферу времени, в котором жил и работал Динмухамед Кунаев (1912-1993). 

Ильяс Есенберлин

Судьба писателя была достаточно сложной, как и у многих ярких мыслителей того времени. В 1949 году Есенберлина вывели из состава ЦК по надуманному обвинению, осудив на десять лет. Многих осужденных отправляли на строительство различных объектов по всему Советскому Союзу. Ильяс Есенберлин был отправлен на тяжелую стройку в Туркменской ССР, где в то время рыли Каракумский канал протяженностью 1 445 км. Там писатель отбыл половину срока, трудясь в качестве горного инженера по взрывным работам. Получив освобождение после смерти Сталина, реабилитированный Есенберлин встречается с Динмухамедом Кунаевым, который советует ему ехать в Москву и восстанавливаться в партии. Затем он работал в министерстве геологии Казахской ССР и возглавлял Берсугирскую шахту.

В трилогии «Кочевники», принесшей мировую славу Ильясу Есенберлину, описывается жизнь кочевников Великой степи, эпоха Чингисхана и Золотой Орды, рассказывается об образовании Казахского ханства, а также повествуется борьба казахов с джунгарскими завоевателями и затрагивается тема присоединения казахских земель к России. Трилогия была задумана писателем в 1945 году, а приступил к работе над ней пятнадцать лет спустя. В течение этих лет автор собирал исторический материал, на основании которого велась работа над тремя романами. Требовалось соблюсти исторические точности, что соответственно повлияло на срок написания трилогии. В 1969 году выходит роман «Хан Кене» о последнем казахском хане Кенесары. В 1979 году издается роман «Заговоренный меч», а в 1982 году – третий роман «Отчаяние». Знаменитая историческая трилогия была переведена Морисом Симашко на русский язык, за что в 1986 году переводчик получил Государственную премию Казахской ССР им. Абая. В 1980 году сама трилогия была представлена на соискание Государственной премии СССР, но члены Союза писателей Казахстана тайно оклеветали автора, из-за чего решение о присуждении премии было приостановлено.

Дело всей жизни

С 1963 года до последних дней жизни писатель жил в г. Алматы, в доме на пересечении улиц Желтоксан и Жамбыла, который находился недалеко от Дома писателей. В сосновом парке он часто гулял с Ануаром Алимжановым, Олжасом Сулейменовым, Морисом Симашко и Юрием Домбровским, который сделал авторизированный перевод романа «Лодка, переплывающая океан» с казахского языка. Роман, основанный на реальных событиях в истории Казахстана, имевших место в середине ХХ века, увидел свет уже после смерти писателя. Прототипами главных героев романа стали Динмухамед Кунаев, Жумабай Шаяхметов, Леонид Брежнев, Никита Хрущев, Пантелеймон Пономаренко, Левон Мирзоян, Исмаил Юсупов и другие большие чиновники из партийной номенклатуры. В романе шло описание карьеристов, которые для достижения своих целей, не останавливались ни перед чем, нанося другим людям эмоциональный и моральный вред.

В романе «Лодка, переплывшая океан» большинство персонажей предстают в качестве отрицательных героев. При этом в нем были показаны положительные образы репрессированных деятелей «Алаш Орды», голод 1931-1933-х годов и отрицательные последствия освоения целины в 1950-е годы. Из-за этого Саттар Имашев, работавший в период с 1965 по 1979 гг. секретарем ЦК Компартии Казахской ССР по идеологии, запретил издание романа. В 1979 году в своем заключении «О рукописи Есенберлина» он отметил, что автор романа повествует об эксперименте по передаче трех районов Южно-Казахстанской области Узбекской ССР, что ставит под сомнение настоящую дружбу народов и несокрушимое единство СССР.

После написания романа автор до конца своей жизни сталкивался с непониманием со стороны цензуры, постоянно требовавшей переделывать и исправлять произведение. Терпя различные унижения, он настаивал на сохранении первоначального варианта романа, на что ушло много лет. Работая над ним, он с головой уходил в далекое прошлое, вживался в образы своих героев и пропускал через себя их судьбы, словно заново проживая минувшие события. Благодаря этому произведение получилось глубоким, ярким и прозорливым, но в то же время принесло Ильясу Есенберлину много горечи, ожиданий и несбывшихся надежд. В итоге роман был опубликован в журнале «Жулдыз» в 1991 году, а в 2001 году издательство «Книжный клуб» перевыпустило отдельную книгу, тем самым отдав дань памяти и таланту писателя.

Динмухамед Кунаев

Динмухамед Кунаев является центральным персонажем романа, и представлен читателю под псевдонимом Акылбека Ахметжанова. Он ценил талантливых и творческих людей, всецело поддерживая и активно продвигая их. Это очень важное качество ценили современники первого секретаря ЦК Компартии Казахстана.

В начале романа рассказывается о непростых взаимоотношениях между Динмухамедом Кунаевым и Исмаилом Юсуповым, который фигурирует под фамилией Кусепов. Писатель описывает его как человека, который подбирал подчиненных, которые были посредственными, молчаливо-преданными и исполнительными середнячками. Применительно к нему он приводит золотое правило Чингисхана: «Хочешь быть самым мудрым, собери вокруг себя людей глупее себя». Мелкая неприязнь Кусепова к Ахметжанову постепенно обращалась в тоскливую и упорную ненависть. Впоследствии она вылилась в открытое противостояние, когда Кусепов открыто продвигал вопрос о передаче нескольких районов Южно-Казахстанской области соседней Узбекской ССР.

В четвертой главе романа рассказывается о том, как обсуждался этот сложный вопрос в Москве. «…Мотивировалась эта передача схожестью экономики (и там и тут хлопок и сады), единстве рельефа, вопросами администрации, а также тем, что казахи, населяющие этот район, по словам бумаги [Кусепова], просятся в соседнюю республику, там, мол, им больше перспектив: шире производственная база…». Ахметжанов свято дорожил желанием народа, и поставленный перед этим голым фактом был в кабинете Его [Хрущева]. Когда Ахметжанов начал оспаривать это решение Он [Хрущев] начал называть его националистом, а Кусепова – интернационалистом. Решение о передаче земель не было согласовано и было подано в обход Ахметжанова.

В решениях Кусепова, которые приводили к ошибкам, «было больше субъективности, чем объективности – качество, присущее людям эгоистичным». «Разумно начатое вообще какое-либо дело им из-за мелочной, властной натуры часто оборачивалось местью против тех, кто не соглашался. Так было с вопросом двух районов». В противодействии Ахметжанова Кусепов видел «умаление своего авторитета, и он стал подливать  масла в огонь, снова и снова возвращаясь к этому вопросу. Таким образом, Кусепов сумел пробить, проложить огромную брешь между Ним [Хрущевым] и Ахметжановым.

Не помогли аргументы Ахметжанова, который приводил выдержки из статьи «Критические заметки по национальному вопросу» В.И. Ленина, в которых говорилось, что «национальный состав населения – один из важнейших экономических факторов, но не единственный и не важнейший среди других». Вождь пролетариата говорил «о принципе установления новых границ, а не о передаче из установленных уже границ и его территории другой республике». Кусепов считал, что «якобы передача этих районов экономически выгодна для освоения Голодной степи. Он считал, что экономическая целостность одной республики не менее важный фактор, чем экономическая целостность освоения Голодной степи». На совещаниях Ахметжанов говорил, что «главная трудность – это моральный и психологический фактор». На это Кусепов отвечал тем, что казахи «как ездили, так и будут ездить, как играли на домбре, так и будут играть», поскольку «наша республика [КазССР] сделает дружеский акт по отношению к соседям».

Ахметжанов приводил различные убедительные доводы, что такое решение «изменит отношение [населения] и люди просто перестанут верить на слово». «Принимая новые районы, соседняя республика распространит на них свой план. Значит, изменится хозяйство и изменится быт, поскольку общественное бытие изменяет сознание и национальные традиции. Марксизм учит, что ни один народ не может развиваться вне окружающей его среды, независимо от тех экономических, социальных, географических и прочих условий, в которых он живет». Ахметжанов приводил слова Георгия Плеханова, последователя марксизма, видного деятеля международного социалистического движения, который говорил, что «…всякое общество живет в своей исторической среде, которая может быть – и действительно часто бывает – очень похожа на историческую среду, окружающую другие народы, но никогда не может быть и никогда не бывает тождественно с нею».

Сторонники Кусепова позже отмечали, что «…передача вышеназванных земель соседней республике была осуществлена с полного одобрения и горячей поддержки всех трудящихся Казахстана, [которые] отнеслись к данному решению с полным пониманием». Хотя на самом деле эти труженики каждый день писали письмо оставить их своей республике. Команда Кусепова апеллировали к словам В.И. Ленина, забыв, что тем самым они противоречат самим себе. Суть этих слов заключалась в том, что национальные различия «будут держаться еще очень и очень долго даже после осуществления диктатуры пролетариата во всемирном масштабе». Ахметжанов приводил слова сторонников Кусепова, которые содержались в резолюции ХХ съезда КПСС: «…социализм не только не устраняет национальные различия и особенности, а наоборот, обеспечивает всестороннее развитие и расцвет экономики, культуры всех наций и народов». Ахметжанов даже приводил в пример резолюцию Первого учредительного съезда Советов Казахской АССР, проходившем в 12 октября 1920 года, в которой говорилось, что такие вопросы «…должны быть решены согласно волеизъявлению народа в Семиреченской области на областном съезде Советов, а в остальных местах – на уездных съездах». Причем, «порядок опроса населения в уездах со смешанным племенным населением устанавливается по соглашению представительства КазАССР и ТурЦИКа». 

Помимо этого вопроса Хрущев часто поднимал вопросы о создании Целинного края и передаче в него Карагандинского угольного бассейна. Эти сложные территориальные вопросы обсуждались в очень напряженной обстановке, и в итоге «Южный Казахстан остался в республике [КазССР], и посевные площади были засеяны зерном, и Карагандинский угольный бассейн не был подчинен Целинному краю. Нашлись умные люди, не дали, удержали, отсоветовали. А вот хлопководческие районы отстоять не удалось – Кусепов настоял». «Минуя директивные органы республики, он передал Хрущеву решение Южно-Казахстанского края о целесообразности такой передачи». После этих событий Ахметжанов был снят с должности. 

В следующей главе романа повествовалась целинная эпопея, которая принесла определенный ущерб окружающей среде. Отмечается, что «в 1963 году ветровая эрозия в Павлодарской области [«такая же безрадостная картина была и в Северном Казахстане, и на Кокчетавщине, и в Кустанайской области] погубила миллион гектаров посевной площади, а в следующем году – шестьсот тысяч гектаров плодородной почвы». На третий год целины Хрущева «подвело обыкновение хватать через край». Какие-то специалисты подсказали ему, что «…в стране слишком много оставляют земли под парами, что это, мол, не по-хозяйски, нерачительно – земля, дескать, простаивает попусту, урожай она может давать и без простоев». В результате такого совета Хрущев запретил на целине оставлять поля под парами, не приняв во внимание специфику азиатской степи.

Непродуманное решение привело к выдуванию чернозема, что привело к нарушению структуры почвы, повлекшей за собой убийство миллионов гектаров распаханных земель ветровой эрозией. Тогда Хрущев не послушал целинников, которые просили считаться с биологическими законами природы. В романе этот момент описывается следующим образом. «Механизм явления был довольно простой: распаханы были уму непостижимые площади, а влаги недостаточно, а суховеи в избытке, и раздробленный плугами, иссушенный жестким степным солнцем плодородный слой почвы вздымался ветрами до небес. Особенно свирепствовали пыльные бури весной, в период сева, когда поля распаханы, [стоит] сушь, всходы медлят, ветры дуют нещадно – изо дня в день, неделями. И беззащитная, неувлажненная [не отдохнувшая] земля бессильна перед ветром».

Эти проблемы не волновали Хрущева, и вместо того, чтобы предпринять какие-то меры по замедлению эрозии, когда еще не было поздно, он выдал очередную директиву: «35% бобовые культуры, 25% — под кукурузу, 5% — под картофель и 35% — под зерно». Несмотря на то, что целинники просили использовать целину по прямому назначению, Хрущев стоял на своем. Леонид Брежнев тогда заступился за них, заверив Хрущева в необходимости бороться за плодородие почвы и не принимать скороспелые решения. К счастью, тогда этот вопрос удалось отстоять и необдуманная директива не нашла своей реализации.   

Помимо этого, Хрущев питал трепетную любовь к различным реорганизациям. Чего стоили всякие «разделения обкомов и райкомов на промышленные и сельскохозяйственные, [внесшие] сумятицу в работу, усложнили ее, а партийному руководству пришлось изворачиваться, правдами и неправдами находить пути, чтобы не стопорилось дело, чтобы оно шло вперед». Конечно, при этом роль целины нельзя недооценивать. Она подарила советскому народу большое достояние, оправдав собой нечеловеческие усилия тех трудных лет.

В романе достаточно подробно описывается отношение Кунаева к развитию культуры в целом, и литературы, в частности. Ильяс Есенберлин [Айбол] писал, что «самая трудная профессия в мире – это быть писателем». В начале третьей главы он пишет, что «у писателя нет никакого прикрытия. У полководца – армия, у ученого – лаборатория, сотрудники, у артиста – режиссер и зритель, а [у писателя] ничегошеньки, чистый лист бумаги и ручка. Вот поле сражения, вот и армия». Писатель обладает настоящей силой, умея завоевывать умы и сердца, «что не под силу любому полководцу, [ибо] весь мир завоевывают не кистью, не звуками, а пятикопеечной ученической ручкой и листом бумаги». Причем, это делается напрочно и навсегда, да так, «что ни время, ни пространство уже не властно над завоеванным». Писатель приводит стихотворение поэта Евгения Баратынского:

Всё мысль да мысль! Художник бедный слова!
О жрец её! тебе забвенья нет;
Всё тут, да тут и человек, и свет,
И смерть, и жизнь, и правда без покрова.
Резец, орган, кисть! счастлив кто влеком
К ним чувственным, за грань их не ступая!
Есть хмель ему на празднике мирском!
Но пред тобой, как пред нагим мечом,
Мысль, острый луч! бледнеет жизнь земная.
                                                                 (1840 г.)

В седьмой главе Ильяс Есенберлин возвращается к теме литературы, когда при поддержке Кунаева казахская литература получила долгожданное качественное и количественное развитие. «К читателю вновь окончательно вернулся Сакен Сейфуллин, Ильяс Джансугуров, Беймбет Майлин, Сабыр Шарипов – классики казахской литературы, рано ушедшие из жизни. Их приход был огромным событием или даже открытием целого нового материка, но, однако, ведь как бы ни звучали эти имена, они все-таки были «дорогими тенями» и принадлежали прошлому, да и материк-то этот был все-таки затопленной Атлантидой. А время требовало новых литературных свершений, новых взлетов. И как «болезнь роста» на передовую линию вступил именно «второй обоз». Они брали не талантом, а мягкой жестокостью характера. Они просто настойчиво подавляли критикой, издателей, руководителей, словом, всех, от кого что-то зависело, они давили их с мягкой непостижимой и неутомимой постепенностью, да и даже не давили, а просто засасывали медленно и верно, как болотная топь, и люди сдавались».

Душа писателя разрывалась от отчаяния, когда он сталкивался с бедой, которая царила в Союзе писателей Казахстана. Помимо того, что в начале романа Есенберлин подвергается гонениям, основная беда заключалась в том, что «…если человек написал плохую вещь – это, конечно нехорошо. Много хуже, если эта плохая вещь сойдет за удовлетворительную, и совсем беда, если удовлетворительную назовут хорошей. 

Но подлинная катастрофа – личная и общественная – наступает тогда, когда такого середнячка нарекут гением, он даже и на посредственное будет уже не способен – начнет писать все хуже и хуже, пока не превратится в полного графомана, но это уже будет и общественное бедствие, потому что посредственность, нареченная гениальностью, автоматически срежет уровень искусства на целый горизонт – тот самый, что отделяет творца от подражателя. Как правило, были все эти люди угрюмые, настороженные, каждую секунду готовые вцепиться в горло любому, усомнившемуся в их первородстве. Но настоящие таланты все равно появлялись. И особенно среди молодежи».  

В 1978 году Динмухамед Кунаев издает книгу «Советский Казахстан», которая выходит в серии книг «Республики Страны Советов». В ней Кунаев расписывает становление Казахской ССР, ссылаясь на конкретные исторические источники и архивные документы. Он проделывает полный анализ экономики, рассказывая о том, какой посильный вклад внесла Казахская ССР в развитие общесоюзной экономики в послевоенные годы. Кунаев на цифрах показывает, как развивалась химическая, добывающая, сельскохозяйственная, машиностроительная и металлургическая промышленность.

Первый секретарь ЦК Компартии Казахстана пишет: «Место Казахстана в общесоюзном разделении труда все больше определяют быстро нарастающий экономический потенциал и повышение его технического уровня, широкий комплекс разнообразных природных ресурсов. Казахстан ныне занимает одно из ведущих мест в стране по валовой продукции промышленности, первое – по производству некоторых металлов, третье – по добыче угля, выработке электроэнергии, производству зерна и мяса».

Говоря о развитии сельского хозяйства, Кунаев отмечает усилия партии по превращению этой отрасли в крупную высокомеханизированную отрасль. Он особо отмечает роль героической целинной эпопеи, которая сделала Казахстан крупнейшей житницей СССР. «Рекордным был для республики 1976 год, когда было получено 30 млн т зерна». Главной задачей он определил увеличение урожайности на каждом гектаре пашни. В то время ставилась задача поднять ее в среднем по республике до 20 центнеров с гектара. Освоение целины выдвинуло Казахстан в ряд крупнейших животноводческих баз страны.

Отдельная глава книги посвящена становлению и развитию казахской литературы. Он отмечает, что «курс на сочетание национальных и интернациональных сторон в развитии литературы и искусства оказался единственно правильным и дал прекрасные результаты. Казахстан стал укреплять культурные связи с зарубежными странами. «Достаточно отметить, что только за последние пять минувших лет деятели культуры республики представляли советское искусство более чем в тридцати странах Европы, Азии, Африки и Америки. Широкий резонанс получили проведенные в Алма-Ате V конференция писателей стран Азии и Африки, III музыкальная трибуна стран Азии и ряд других представительных форумов».   

В романе «Лодка, переплывающая океан» уделяется внимание и развитию международных отношений КазССР с зарубежными странами. Достаточно подробно описываются поездки Кунаева в Египет, где он встречался с президентом Гамалем Абдель Насером. 

«В 1952 году армией во главе с Гамаль Абдель Насером был произведен переворот, и король Фарук бежал на личном самолете в Италию, захватив сто чемоданов с драгоценностями». Рассказывается, что в 1958 году в стране была выработана конституция, и Египет с Сирией образовал Объединенную Арабскую Республику. При этом реакционные силы все еще оставались активными, которые прикладывали усилия для того, чтобы сеять раздор среди членов правящей партии – Арабского социалистического союза. «Особенно борьба и провокации усилились во время израильского кризиса», которые к приезду советской делегации приостанавливались.

Египет получал колоссальную помощь от Советского Союза, благодаря которой были построены Асуанская плотина, металлургический комбинат в Хелуане, судоверфь в Александрии, текстильный комбинат в Махалла-эль-Кубре и осваивались плодородные земли в Ат-Тахрире. Во время визита советской делегации президент Египта сказал: «Египетскому народу приходится сейчас одной рукой класть кирпичи, а другой держать винтовку». Это было правдой, поскольку на второй день после отлета делегации противники действовавшего на тот режима с воздуха разгромили знаменитый Хелуанский металлургический комбинат.

В романе также подробно описываются поездки Кунаева в Индию, США, Румынию, Иран (Глава 7) и другие страны.

Нельзя не упомянуть про проблему сели, которая висела над городом Алма-Ата. В двенадцатой главе романа подробно описывается, как столица КазССР была атакована селем 15 июля 1973 года. «В 6 часов 15 минут белое безмолвие вершин потряс грохот горного обвала. Грязевой поток вырвался на волю и мигом заполнил русло Малой Алматинки. Там он встретил первый заслон, противоселевую ловушку возле туристической базы «Горельник», смял ее как бумажного голубя, разбил бетон, скрутил и вырвал из земли стальные перекрытия и покатился дальше, гоня перед собой целые скалы, вековые ели, дорожные знаки и заслоны. Все это, ревя, взрывая берега и сметая все, что попадалось на пути, катилось к плотине. Противоселевая чаша, вырытая возле нее, была мгновенно наполнена и поглощена этим грозным нашествием камня, грязи и железа. Но бетонный щит как рука титана остановил этот бешеный напор».

Этот поток оказался втрое мощнее селя 1921 года. Высота его вала достигала тридцати метров, а катясь вниз, он рос за счет новых разрушений. Глыбы диаметром до семи метров, столкнувшись с первой ловушкой, мгновенно пробили каньон глубиной в пятьдесят метров. Пять миллионов кубометров грязи, камня и воды обрушилось с высоты двух километров на нее. Угроза селя была нейтрализована благодаря тому, что за шесть лет до этого селя Кунаев построил огромную плотину в ущелье «Медео», образованной с помощью двух направленных взрывов. Первый взрыв был произведен 21 октября 1966 года, который выбросил два с половиной миллиона тонн камней. Второй взрыв был сделан через полгода, добавив еще один миллион тонн. Так, была создана каменная плотина, который спас Алма-Ату от катастрофы.

Ильяс Есенберлин рассказывает про то, как сель погубил голубое озеро Иссык. Это озеро было до того чистым, что проглядывалось его дно. «А ведь глубина этого озера доходила до тридцати-сорока метров. Вода в нем была такая чистая и прозрачная, что ее можно было пить прямо у берега, и такая холодная, что от нее ломило зубы» ведь питали это озеро воды таящих ледников; словом, было это озера таким прекрасным, такой от него веяло свежестью и покоем, и так красив был сбегающий с гор лес, так вольно дышалось тут, что сюда, за Талгарский перевал, в выходные дни съезжались сотни туристов и местных жителей».

Сель настиг внезапно. Несмотря на ясный и солнечный день, на одной из белоснежных вершин вдруг начали появляться черные тучи, которые быстро ползли. С другой стороны по краю неба появились бурые полосы – шел дождь. На юго-восточном склоне гор, за озером, шли теплые дожди. Постепенно черные тучи начали сгущаться, рухнув на вершину утеса. «Черная лавина чисто и точно, словно острым ножом, срезала голову утеса по восточную сторону озера. Раздался оглушительный рев, поток докатил до магистрали, неся огромную ель, вырванную с корнем. Через полчаса наблюдательный пункт сообщил, что изумрудного озера больше не существует. В течение пятнадцати минут поток покончил с ним – все было залито грязью, завалено грудой камней и щепками от тянь-шаньских елей».

Ильяс Есенберлин имеет особое место в казахской литературе, навсегда останется в памяти народа. Я издавна знал Илекена как человека несуетливого и основательного во всем. Меня привлекала его врожденная скромность, простота и мягкость в общении. Я всегда восхищался внутренней культурой Илекена, чистотой его души.

Ильяс Есенберлин – это чистый, глубокий источник для своего народа, и его имя бессмертно, а слово писателя-творца никогда не померкнет.

Динмухамед Кунаев

 

Когда я писал книгу «Лодка, переплывающая океан», я прежде всего хотел достоверно описать историю своего времени, жизнь людей. Я хотел, чтобы о мировоззрении такого государственного деятеля, как Динмухамед Кунаев, о его конкретных делах узнал народ. А если эти дела хорошие, то в чем дело? Ссылаться на то, что прототипы моих литературных героев руководители государства и только поэтому задерживать книгу – просто глупо. Суть моей книги заключается в описании жизни моих героев такой, какая она есть на самом деле, без прикрас. Но что ж из этого? Разве за это можно упрекать?! Другое дело, если бы я искажал факты из конъюнктурных сооображений. Этого же нет в книге!

                                         (Из дневника И. Есенберлина, 7 июля 1980 г.)

В этой статье была лишь сделана попытка дать краткое описание романа Ильяса Есенберлина «Лодка, переплывающая океан». Это литературное произведение отразило проблемы, волновавшие казахскую интеллигенцию в 60-80-е годы ХХ века. Читая книгу, можно поймать себя на мысли, что все описанное в ней, сохраняет свою актуальность и поныне. Ильяс Есенберлин бросил вызов большим чиновникам и партократам, которые душили представителей искусства своим равнодушием и отрешенностью. В то время на любого деятеля искусства, который поднимал голову и защищал национальные интересы страны, вешался ярлык националиста. Идеологическое рабство в период «оттепели» не было отменено, а лишь прикрывалось партийными лозунгами. Свобода взглядов и мышления блокировались чиновниками от идеологии, которые видели в этом угрозу.

В последних строках своего романа Ильяс Есенберлин пишет, что он закончил работу, в которой нет ничего вымышленного. Написав свой труд, он почувствовал облегчение, «у него как бы целая гора свалилась с плеч». Завершив сложную работу над романом, он вздохнул свободно, хотя впереди его ждали новые испытания. Книгу не разрешали выпускать, а ответственные товарищи из ЦК КПК не прекращали его преследовать. 7 августа 1973 года он писал Д.Кунаеву с просьбой «способствовать тому, чтобы был положен конец этой непрерывной травле, мешающей жить и работать». Но он знал, что его книгу напечатают.

В здании Верховного Совета Казахской ССР творилась история, и вершились судьбы многих людей. В его стенах созидалось как положительное для страны, так и имело место отрицательное. История рассудит.

В статье использованы архивные фотографии, взятые с сайта Международного фонда Д.А.Кунаева (www.kunayev.kz)  

Фотографии здания бывшего Верховного Совета КазССР, здания Союза писателей Казахстана и бюста Д.А. Кунаева: Эльмира Сарсенова

Фотографии книг «Лодка, переплывающая океан» и «Советский Казахстан»: Дауржан Аугамбай